Посвящается @Pein Lankaster

Ледяной горный ветер отчаянно жёг лицо и нагло забирался за шиворот, пробирая до костей, но Пэйн старался не сильно обращать на это внимание. Он только сильнее вжимал голову в плечи, склоняясь над рулём мотоцикла как можно ниже, чтобы максимально улучшить аэродинамику своего старенького железного коня, и умолял всех богов Вселенной только об одном: лишь бы ничто не помешало завершить ему это стремительное путешествие как можно скорей. Он даже притормаживал перед поворотами только в самый последний момент, вписываясь в изгиб дороги при помощи управляемого заноса, лишь бы не терять ни секунды. Впрочем, сколько у него оставалось времени, да и есть ли оно вообще, он пока понятия не имел.

Сердце в его груди клокотало отчаянной Ненавистью. Но он всё-таки старался сохранять спокойствие, сильнее сжимая зубы, впиваясь в просвет дороги неморгающим взглядом. Сейчас не время для анализа и поиска высших смыслов. У него есть конкретная задача, которую необходимо решить в максимально короткий срок. И он даже думать не хочет, что будет, если его миссия провалится — она не имеет права провалиться. Он не имеет права провалиться — в том числе и в пропасть, мимо которой он не ехал — буквально летел по краю обрыва, ибо порой казалось, что мотоцикл его практически не дотрагивается до поверхности дороги. Он мчался вперёд по горному серпантину будто яростная стрела, пущенная мстительной рукой, и только искры чёрной плазмы изредка промелькивали в его глазах, делая его застывшее в ледяной маске лицо ещё более зловещим.

Вообще-то любой другой на его месте уже давно бы вылетел в пропасть, но Пэйн Ланкастер не был любым другим. Бывали в его жизни и похуже условия для покатушек, а сегодня у него и выбора-то особого не было: сейчас или никогда...

И вот это «никогда» пугало столь отчаянно, что рука сама начинала сильнее сжимать акселератор в надежде увеличить скорость хотя бы чуть-чуть — даже несмотря на то, что Пэйн и так выжимал максимум из старого движка.

К сожалению, сейчас ни на чём другом добраться до места быстрее было бы невозможно, так что выбирать особо не приходилось. И пусть мотоцикл достался ему слегка потрёпанный временем, но всё-таки машинка оказалась надёжной, крепкой, да ещё и легко подчинялась любым его командам — Пэйну в какой-то момент даже показалось, будто под ним не мотоцикл, а какое-то живое существо, сильное, но податливое, повинующееся малейшим его командам. И хотя ему об этом не сказали — некогда было, — он бы не удивился, если бы узнал, что на машину действительно наложена парочка защитных заклинаний.

Однако даже с заклинаниями мотоцикл в горах — не самый надёжный транспорт. Безопаснее было бы ехать на снегоходе, но они не умеют вписываться в поворот на высоких скоростях. А бронетранспортёр так вообще в принципе бы занесло на первом крутом повороте, если бы Пэйн ехал хотя бы с половиной скорости от той, что выдаёт ему сейчас его железный конь... и тогда всё точно оказалось бы насмарку. Но разве он может разочаровать Алекту?!.. Нет, конечно же, тут даже глупо задавать такой вопрос. И пусть он сам не до конца понимает, какие именно отношения их связывают, он для себя уже давно решил: о чём бы эта женщина его бы ни попросила, он никогда ей не откажет. Особенно когда такая просьба...

Хотя сейчас, несясь буквально по краю собственной жизни, он даже допускал мысль, что лучше бы они с Алектой вообще больше никогда бы не виделись — лишь бы не получать таких страшных сообщений...

Но он получил. С учётом разницы во времени для него это было вчера около двенадцати часов дня. Пэйн находился у себя дома, на другом конце света — буквально на другом континенте в другом полушарии. У него был очередной выходной, он даже в кои-то веки распланировал этот день, надеясь переделать кучу дел... Но одно короткое сообщение, преисполненное отчаяния, мгновенно перечеркнуло все его планы напрочь. Он тут же сорвался с места, уже из аэропорта позвонил командиру, что должен срочно вернуться в родные земли по семейным обстоятельствам (очень удобное объяснение на все случаи жизни, когда не хочешь объяснять, зачем тебе срочно понадобились дополнительные выходные), потом — долгий и утомительный полёт на транспортнике. И это был не самый комфортный полёт в его жизни, хотя ничего другого в ближайшее время на нужный континент всё равно не летело. Впрочем, по сравнению с переживаниями Алекты, несколько часов полёта в неудобной позе теперь казались ему сущим пустяком. Ему вообще повезло, что был хотя бы такой рейс, не говоря о том, что он и так на него попал исключительно из-за своих привилегий наёмника — всё-таки он боевой маг высшей категории, а таких на любом континенте никогда ни о чём не спрашивают, ибо все знают: если воин-эльф куда-то спешит, значит, где-то что-то случилось. Так что в итоге он довольно быстро пересёк океан, прилетев в их родную страну. Но на этом его транспортирование до места встречи с Алектой не закончилось, ибо из космопорта пришлось потом ещё долго ехать на такси. Хорошо ещё, что водитель ему попался бойкий и даже шустрый, который сразу понял всю серьёзность ситуации и доставил его до поселения горных эльфов, в котором сам Пэйн когда-то давно родился, буквально с ветерком. Хотя в целом дорога из части до деревни показалась Пэйну длящейся вечность. Впрочем, выбирать не приходилось: либо так, либо... никак.

И как обидно было терять драгоценные секунды!.. Время неумолимо заканчивалось, и для Пэйна не было большей пытки, чем ждать, когда же он сможет побыстрее попасть из одного места в другое...

Но когда он всё-таки наконец увидел её светлые глаза, полные слёз, и белое, как мел, лицо, у него остался к ней только один короткий вопрос: «Где у вас тут самый быстрый мотоцикл?».

И вот теперь он буквально летит по этой горной дороге, расположенной в нескольких тысячах километров от его нынешнего временного пристанища, умоляя небо отложить эту сраную пургу хотя бы на пару часиков!!..

А горная дорога тем временем всё не кончалась и не кончалась — Пэйн уже даже начал уставать от бесконечных расчётов в голове, которые помогали побыстрее и одновременно удачнее вписаться в очередной поворот. Сбавлять скорость очень не хотелось, но всё-таки один раз ему пришлось это сделать, когда за одним из поворотов практически сразу начался следующий и в совершенно другую сторону — да, давненько он не был в этих краях. Впрочем, сейчас его мозгу не до воспоминаний — тут самому бы воспоминанием не стать. Ему ведь и с погодкой не повезло — низкая облачность, на перевалах молоко, а не туман, да ещё и небо, кажется, упорно не хочет слышать его воззваний, ибо пурга, кажется, всё-таки начинается — по крайней мере, чем ближе он к цели, тем больше снежинок в воздухе. И только про ветер он ничего не может сказать — он сейчас и сам, как ветер, несётся по горной дороге на не самом подходящем транспорте в не самое подходящее для подобных поездок время года, не обращая внимания на снег и лёд, полагаясь исключительно на свои магические способности, которые сегодня и так уже явно не раз спасли ему жизнь. Ему даже глаза пришлось привести в состояние яростного всевидения, иначе этот ледяной ветер уже давно бы ничего от них не оставил — шлем-то он забыл надеть.

Вскоре окружающие горы наконец-то начали терять в размерах. Снега тут, конечно, уже намело знатно, хотя было ещё только самое начало зимы. Когда перевалы закончились и дорога перестала отчаянно петлять, Пэйн наконец-то почувствовал себя комфортнее. Даже какой-то азарт появился — проехать всю дорогу до конца на максимальной скорости, вот теперь-то уж точно не позволяя себе тормозить. Хорошо ещё, что дорога тут одна — не заблудишься. Хотя когда он выехал на равнину, его начали терзать весьма не смутные сомнения, что до конца пути он-таки не доедет — этой дорогой редко пользовались. Да и кому тут ей пользоваться? После того, как эту местность захватили некро-орки, отсюда практически все разъехались... из тех, кто сумел выжить. Даже удивительно, что тут ещё кто-то пытается обретаться — дорога худо-бедно, но накатана. Впрочем, возможно, накатана она как раз теми, кто захватил эти земли. И если следы относительно свежие, для Пэйна это отвратительный сигнал — значит, некро-орки гораздо ближе, чем ему хотелось бы. Хотя сейчас ему некогда было разбираться в подобных деталях, он летел вперёд, глядя в промозглую белую мглу перед собой, пытаясь заранее предугадать повороты дороги.

Но чем ближе он приближался к Заводу, тем снега на дороге становилось всё больше и больше, а следов всё меньше. Это было и хорошо, и плохо. Хорошо, потому что означало, что некро-орки далеко, а плохо, потому что мотоцикл не умеет бороздить снежные просторы.

И опять же это был вопрос времени...

Его явно остаётся всё меньше и меньше... если оно вообще ещё есть...

Из-за чего левая рука его опять сильнее сжимала акселератор, только мотоцикл, увы, не реагировал — машина и так уже летела на максимально возможной в таких условиях скорости.

Если бы его сейчас кто-нибудь попытался бы остановить, у этого незадачливого дурачка ничего бы не получилось — сердце Пэйна уже вовсю пылало яростью и праведным гневом. И в его случае это была не совсем метафора, ибо боевыми эльфами не становятся — ими рождаются, это своего рода редкая генетическая аномалия, когда в крови помимо стандартного набора клеток обнаруживаются некие хромоплазмоциты, суть которых сводится к генерации чёрной плазмы, когда эта материя необходима их хозяину. Злить таких детей нельзя — спалят и расплавят всё к Праматери. Но Старейшины научились управлять этими древними энергиями, воспитывая из таких мальчиков и девочек настоящих воинов, которые потом ездят по миру и помогают всем, кому это необходимо, причём, не обязательно только эльфам. А так эльфы вообще-то во все времена были мирным и совершенно невоинствующим народом. Предпочитая жить обособленно, они всегда забираются куда-нибудь повыше в горы или подальше в лес, чтобы не пересекаться лишний раз с другими обитателями их прекрасной планеты. Эльфы — дети диких стихий, они любят бродить в одиночестве по нетронутым цивилизацией просторам, упиваясь единением с Природой, но, видимо, именно это и сыграло с Алектой злую шутку: когда она вчера вместе с сыном пошла в нижние горы собирать в тамошних подлесках какие-то зимние растения, на них напали некро-орки, которые и забрали мальчика, утащив его с собой.

Конечно, тут можно было бы обрушить на голову порой излишне самоуверенной в себе женщины праведный гнев, мол, какого лешего ей понадобилось брать с собой в зимний лес малыша, когда кругом кишат эти твари?? Алекта порой была всё-таки слишком самонадеянная. Она привыкла во всём полагаться исключительно на свои силы и могущество, даром что она эльф только наполовину — мать-то у неё самая настоящая ведьма. Но Пэйн отлично помнил, каким он сам был в детстве сорванцом, поэтому его самого родители как раз тоже частенько везде брали с собой, опасаясь оставлять дома одного — как раз из-за наличия в его крови хромоплазмоцитов. И хотя Пэйн понятия не имел, есть ли хромоплазмоциты в крови сыночка Алекты, он понимал одно: мать никогда нельзя осуждать за то, что она не хочет расставаться со своим чадом, даже если берёт его с собой в сомнительные путешествия. Значит, так надо было. И Пэйн уверен, что Алекта в силу природной скромности ещё и не до конца рассказала, а как ей-то удалось отбиться. Впрочем, он даже не хотел догадываться, как именно, хотя эти невольные догадки подспудно подкидывали ненависти в его сердце, поскольку Алекта была одной из самых красивых женщин их деревни — наверняка некро-орки это тоже заметили. Даже странно, что они её с собой не забрали, видимо, их было много и её магии хватило только чтобы самой не погибнуть... Хотя, возможно, что они совсем «некро», поэтому красивые женщины их не интересуют. Но вот жрут-то они точно всё, что шевелится. И если они не стали возиться, чтобы забрать её с собой, значит, еды у них всё-таки достаточно и им не хватает только «деликатесов»... Но тут от самой этой мысли Пэйну снова стало так плохо, что ненависть даже начала застилась его глаза чёрной пеленой, из-за чего он постарался вообще больше ни о чём не думать, лишь бы закончить наконец-то этот безумный полёт на мотоцикле по заснеженным пейзажам.

Наконец-то и снежная пустыня закончилась, дорога привела его в лес, низкий, но густой, и в сильную метель тут, кстати, можно было бы очень здорово увязнуть. Мотоцикл, к слову сказать, ревел на всю округу, но Пэйну было на это плевать — пусть даже эти твари знают, что к ним летит сама Ненависть, сияющая чёрным пламенем в его глазах. Если эти твари захотят его встретить, пусть лучше сразу собираются в толпу, и погуще — оптом и приходовать их будет легче. Пэйн даже представлял себе, как он в случае чего будет размазывать этих тварей по развалинам, стараясь заранее продумать будущие тактики. Он уже был настолько морально готов даже к самой жестокой драке, что подспудно ощущал желание как можно скорее в эту драку вступить. Но — опережать события всё же не стоит, как и провоцировать условного противника на излишние телодвижения тоже ни к чему. Так что, приготовившись к худшему, Пэйн пока сохранял условный оптимизм, надеясь, что, может быть, всё пойдёт по сценарию попроще.

Место, в которое он ехал, было бывшим нефтеперерабатывающим Заводом, это огромная пустынная территория отравленной земли с бесконечным, как ему казалось в детстве, нагромождением металлобетонных конструкций, так что ему мало доехать до Завода. Найти маленького ребёнка в этих развалинах будет очень непросто, поэтому Пэйн уже сейчас мысленно прорабатывал вопрос, где эти твари могли бы там спрятать малыша. И, главное, Пэйн очень надеялся, чтобы у некро-орков пока оставалось желание ребёнка всё-таки прятать, а не что-нибудь ещё. Другое дело, что время, как всегда, неумолимо, как и голод этих тварей, поэтому сейчас главное — добраться до места как можно скорей.

К сожалению, интуиция и здравый смысл опять его не подвели: дорогу вскоре совсем замело. Другое дело, что Пэйну не хотелось обращать на это внимание. Он вообще старался не думать, что там впереди, полагаясь на свой внутренний голос, который велел ему сейчас только одно: гнать вперёд, без остановки и сомнений. Хотя где-то самой задней мыслью он понимал, по какой грани идёт — тот же самый внутренний голос одновременно умудрялся задавать ему вопрос, не слишком ли он сильно рискует, влетая в повороты без раздумий и тормозов?..

Впрочем, глубинный внутренний голос Пэйн предпочёл игнорировать. И, между прочим, зря, потому что за одним из крутых изгибов дороги он слишком поздно заметил странный сугроб, перегораживающий путь, поэтому затормозил только в самый последний момент. Правда, это не помогло, мотоцикл всё равно врезался в бревно, знатно припорошенное снегом — кто-то всё-таки очень не хотел, чтобы этой дорогой пользовались. Кто именно оставил здесь обломок какого-то старого дерева — разбирать сейчас не было смысла, тем более что удар был такой сильный, что Пэйн вылетел из седла. Хорошо ещё, что за бревном дорога продолжалась прямо, да и навыки боевого мага ему тоже помогли: быстро сгруппировавшись в воздухе, свой короткий полёт Пэйн завершил, приземлившись в снег всё-таки на ноги, а не башкой.

Вообще пока везение его и впрямь не оставляло, поэтому в душе его всё ещё теплилась надежда, что всё закончится хорошо — ему очень хотелось, чтобы эти твари пока отложили свой десерт про запас. Другое дело, что тут очень холодно, морозы стоят уже явно не первую неделю и разрушенный Завод — не самое подходящее место для маленького мальчика. Ребёнка хоть и забрали из зимнего леса (значит, одет он был точно по погоде), но тут возможно столько отвратительных сценариев дальнейшего развития событий, что Пэйну опять ничего не оставалось, кроме как выключить мысли и превратиться в машину, которой плевать на снег, дождь, град и прочие ярости Вселенной. У его любимой украли сына. И он просто обязан сделать всё, чтобы спасти ребёнка, даже если он понятия не имеет, с кем это его любимая успела загулять в его отсутствие.

Быстро придя в себя, Пэйн оглянулся по сторонам и понял, что сбылось худшее его предположение: дальше проехать на мотоцикле невозможно. Он, конечно, попытался поднять машину и заново её завести (двигатель почему-то заглох), но тут словно ураган недавно какой-то прошёлся. Впереди хорошо проглядывалось, что дорога ещё не раз перегорожена поваленными деревьями, как будто сама Природа не хочет, чтобы кто-то посещал эти места. Поэтому Пэйну не оставалось ничего другого, кроме как бросить мотоцикл и дальше отправиться пешком. Благо что до Завода было уже недалеко.

Бежать по старой разбитой дороге, густо припорошенной снегом, было сложно, а местами и невозможно, хотя Пэйн всё равно пытался, но большей частью ему приходилось всё-таки просто быстро идти. Эти места были столь давно заброшены, что обочины успели густо зарасти не только кустами, но и довольно высокими деревьями. Порой дорога обозначала себя всего лишь как просвет в зарослях. А потом сюда пришли некро-орки, из-за чего ни одной нормальной душе соваться в эти места больше не хотелось даже из праздного любопытства к древним технологиям. Так что Природе практически ничто не мешало отвоёвывать своё обратно, особенно здесь, где некротические энергии примитивных хищников были ещё не столь сильны.

Однако необходимость терять время из-за отсутствия технических возможностей сократить путь начинала Пэйна заметно подбешивать. Он и так сейчас был в не самом благостном расположении духа, а необходимость идти пешком в столь критичной ситуации заставляла ненависть в его сердце клокотать на повышенных градусах — он отчаянно терял время! Хорошо ещё, что ему помогала его хромоплазмоцитарная сила — Ненависть, изливавшаяся из его тела чёрной плазмой, буквально растапливала перед ним снег и лёд, в результате чего Пэйн шёл практически по голому асфальту, вернее, его остаткам (дорога была очень старой). К сожалению, это заклинание не срабатывает на высоких скоростях — в силу естественных ограничений, поскольку процесс таяния льда подчинён строгим законам природы, победить которые никакая магия не способна: лёд всегда тает с одинаковой скоростью, прямо пропорциональной температуре воздействия, которая будет всегда ниже скорости любого мотоцикла.

Впрочем, нет худа без добра: за ним ведь едет целый отряд, который должен будет помочь ему отсюда эвакуироваться, и теперь они смогут подъехать к Заводу как можно ближе — хоть где-то время удастся сэкономить. Только вот Пэйну очень не хотелось бы эвакуироваться отсюда с пустыми руками, ибо он не чувствовал себя вправе обмануть ожидания Алекты... Но... тут уж... как говорится, всё зависит от того, что там с малышом. Главное, чтобы тот был хотя бы жив... впрочем, нет, опять эти ненужные сопли, — одёрнул Пэйн сам себя, теперь сильнее сжимая в левой руке его верный меч в ножнах — это был его самый главный друг, союзник и защитник.

Но вот и лес поредел. А небо становилось всё чернее и ниже, и, кажется, Пэйн начал догадываться почему. Как и стало понятно, почему же Алекта позвала именно его, хотя в их деревне хватает сильных мужчин. Некро-орки существа примитивные, но они обладают врождёнными магическими способностями хтонической природы, которые естественным образом поддерживаются на энергиях пусть и самых низких, но всё равно очень мощных уровней. Светлым эльфам эту хтоническую силу перебить очень сложно, особенно когда силы не равны. Тут нужна настоящая Ненависть и Злоба, добрыми увещеваниями эту Мглу не победить. И, видимо, некро-орки и впрямь уже так давно сделали Завод своим логовом, что всю территорию вокруг накрыло чёрным облаком некротической энергии, защищающим некро-орков не хуже самой настоящей брони. Только люди с тёмным сердцем могут войти под этот защитный кокон, невидимый простому глазу. И сейчас глаза Пэйна уже различали, что там, впереди — это не тучи. Это тот самый кокон мрака и есть. И внутри него некро-орки считают себя неуязвимыми... что, впрочем, Пэйну на руку: значит, их бдительность там заметно ослаблена...

Другое дело, что он наконец-то подходит к самой важной части своей миссии, поэтому сейчас ему нужна максимальная концентрация сил и внимания...

Выбежав на опушку леса, Пэйн ненадолго остановился — оценить обстановку.

Завод хоть и был давно заброшен, но некоторые трубы чадили — некро-орки любят тепло.

Здесь действительно когда-то очень давно перерабатывали нефть, но это было в столь далёкие времена, что никто уже и не вспомнит, когда это было. Любой, кто интересуется историей, конечно, знает, что когда-то все обитатели планеты ездили на машинах с двигателями внутреннего сгорания. Но когда открыли более эффективные источники энергии, подобные Заводы закрылись, большей частью превратившись в развлекательные объекты для любителей сталкерства. Пэйн сам в далёкой юности успел излазить этот Завод вдоль и поперёк вместе со своими друзьями-мальчишками, так как на всю округу это была единственная интересная заброшка. Поэтому сейчас ему даже удивительно было видеть, сколь надёжной оказалась эта конструкция, всё ещё не развалившаяся под влиянием времени. Завод хотели переделать под что-то более интересное, тем более что ценного металлолома там было навалом, но потом на эти края напали некро-орки, инвестиционные проекты пришлось отменить, люди разъехались, и жизнь в данном регионе осталась только высоко в горах, так как туда некро-орки добраться не могут — у них там немедленно горная болезнь начинается.

Даже странно, что Алекта забралась так далеко на равнину с сыном. Пэйн, конечно, старался её не осуждать, но ему всё равно было непонятно, почему она, при всей своей разумности, поступила столь неосторожно? Да и как вообще это могло случиться?!.. Тут явно каким-то идиотизмом попахивает, хотя Алекта вообще-то существо высокого интеллекта. Другое дело, что она излишне увлекающаяся особа, у которой любопытство порой сильнее здравого смысла, но... она же должна была понимать, куда она сунулась с маленьким ребёнком?!..

А она как будто не понимает, что такое быть матерью!..

Впрочем, что он вообще о ней знает?.. Они видятся так редко, что если бы не её ведьмовская способность к сохранению молодости, то вряд ли бы ей всё ещё удавалось бы будоражить его мужское воображение. А будоражить ей было чем... Впрочем, сейчас об этом тоже лучше не вспоминать...

Тяжело вздохнув, Пэйн долгим взглядом посмотрел на тёмно-синее небо. Закат ещё не спешил, время было — у него точно. Насчёт малыша — непонятно. Информационное поле здесь преисполнено ненавистью, злобой и отвращением. Его самого начинало слегка подташнивать, когда он пытался мысленно просканировать окружающее пространство, но ментальные картины, на которые он натыкался, вызывали только труднопреодолимую тошноту — судя по всему, местные некро-орки и каннибализмом не пренебрегают. И это была ужасная новость: значит, еды всё-таки не очень много. А это резко понижает шансы на спасение малыша, тем более что Пэйн всё ещё не чувствует ничего похожего на энергию маленького эльфа. Разве что малыш ещё совсем мал (он ведь даже не знает, сколько ему лет), тогда это объяснило бы, почему Пэйн его не чувствует — у детей до семи лет энергия и так всегда очень слабая, а дети эльфов, пока они совсем маленькие, ещё и дополнительно прикрыты защитным энергетическим коконом матери, благодаря чему таких деток не видно в информационном поле...

Впрочем, эти размышления натолкнули его на мысль, что теперь он знает, чью энергию ему искать. Может быть, малыш слаб и напуган, кроха наверняка инстинктивно сжалась в комочек не только физически, но и энергетически. Но силу любимой он всё-таки способен почувствовать даже на большом расстоянии, поэтому, собрав всю свою волю в ментальный кулак, он мысленно прошёлся по территории Завода ещё раз, чтобы понять, куда же ему двигаться дальше.

Это было непросто — пробиться через все эти некротические миазмы, — но он это сделал: нашёл тот самый тонкий аромат, что всегда сводил его гормональную систему с ума. Но пока было ясно только одно: идти нужно вперёд, и больше не останавливаться. Поэтому, мысленно сосредоточившись на своей миссии и заодно постаравшись успокоиться (много Ненависти тоже плохо, эту силу надо всё-таки контролировать), он решительно шагнул в снег белого поля, отделявшего лесную чащу от бывшей заводской территории.

Когда-то очень давно ему нравилось это место, оно казалось ему парадоксально красивым. Мощные металлобетонные конструкции ржавыми уродливыми монстрами возвышались посреди лёгкой растительности, самим фактом своего существования напоминая одну простую мысль: сколько бы разумная жизнь ни старалась, а силы Природы ей не обуздать. Когда-то Завод гремел славой и мощью своих цехов, здесь каждый год перерабатывались сотни тысяч тонн планетарной крови (ибо нефть вполне можно так назвать), но потом жители планеты одумались, времена изменились и мощные чадящие производства закрылись, навсегда оставшись в прошлом. Завод перестал функционировать, работники разъехались кто куда, и огромная территория оказалась заброшенной на много десятков лет, пока однажды любопытные мальчишки не обнаружили место, про которое взрослые им нарочно ничего не рассказывали.

Родители им, конечно же, не разрешали здесь играть, опасаясь, что с сорванцами может что-нибудь случиться (и, кстати, случалось, о чём родичи в основном, естественно, до сих пор не знают), но Завод в своё время, как магнит, притягивал озорников со всех окрестностей, потому что это было настоящее буйство постпромышленного хаоса. И всякий раз, когда они здесь играли, им казалось, будто они на какой-то далёкой-далёкой постапокалиптичной планете, совсем непохожей на их родной и такой, казалось бы, безопасный и уютный мир!.. Сколько приключений они здесь придумали!.. И сколько, надо сказать, реально нашли на свои детский задницы!..

В детстве им больше всего нравились подвалы этого Завода — это был бесконечный подземный лабиринт. Там было очень легко потеряться, даже если, казалось бы, ты излазил эти развалины вдоль и поперёк. Пэйн там сам пару раз частенько застревал в каком-то непролазном тупике, но ему помогала спастись именно что его плохо тогда контролируемая хромоплазмоцитарная сила. Наверное, именно поэтому мальчишки всегда брали его с собой, несмотря на его с детства суровый и неразговорчивый характер, потому что знали — случись чо, Пэйн поможет. Так и повелось, что он с детства всем помогал... Но мог ли он представить себе в этом самом беззаботном детстве, играя в прятки среди ржавых металлобетонных конструкций заброшенных подвалов, что эти навыки и знания ему пригодятся в реальной жизни, да ещё и в столь жизненно важном вопросе, как спасение ребёнка любимой из лап некро-орков-каннибалов?..

Вот уж действительно, никогда не знаешь, что и когда тебе может пригодиться в жизни...

Тем временем снег перестал идти. И это тоже был плохой признак — его заметили. По крайней мере, некро-орки не могли не заметить его присутствие, поэтому им стало, как минимум, любопытно. Страха они не испытывали — этого он не чувствовал, да и не мог почувствовать: их много, а он один. Но это было даже хорошо, ибо ему не очень хотелось терять время в приветственной мясорубке. Некро-орки, находясь на своей территории в большем количестве, чем их вероятный противник, явно недооценивали степень угрозы. Вернее, они её вообще никак не оценивали, и когда Пэйн подошёл к Заводу, он уже видел, что парочка некротических тварей даже притихла на крыше одного из крайних корпусов, наблюдая за его приближением лениво-равнодушным взглядом.

Собственно говоря, Пэйну именно это и надо было — они не должны почувствовать в нём угрозу. Он даже нарочно не смотрел по сторонам лишний раз, демонстрируя полное отсутствие агрессии — главное, не пересечься ни с кем взглядом. Но меч он всё-таки вынул из ножен, ибо от этих тварей всего можно ожидать. К тому же, ему было трудно себя контролировать в этой атмосфере, которая нарочно будила в нём самые отвратительные мысли и эмоции: его слишком чувствительные ноздри начали улавливать отвратительные запахи разлагающейся плоти, доносящиеся здесь буквально из каждого угла — он наконец-то вошёл в царство каннибалов.

Слабонервный тут точно не выдержал бы и минуты. Его бы тут же стошнило, и пока тело всё ещё пыталось бы избавиться от содержимого желудка, некро-орки успели бы утащить такого несчастного к себе на обед в качестве главного блюда, да ещё и с подливкой. Однако блестящая сталь в руке чрезмерно уверенного в себе эльфа, который смело и даже нагло шёл по территории Завода, не обращая внимания на копошащихся вокруг некро-орков, всё-таки о чём-то давала знать этим существам, поэтому на него взирали с любопытством, но пока не трогали.

«Заманивают в ловушку», — подумал про себя Пэйн.

И был на самом деле прав. Это была стандартная тактика любых орков: пропустить в своё логово, и напасть только тогда, когда жертва оказывалась в полном окружении. Другое дело, что они не понимали, кто к ним пришёл, но это уже их проблемы. Сейчас Пэйна больше всего волновало, что в этой вони он пока не понимает, как ему тут найти энергию хотя бы Алекты — ребёнка тут точно никто бы никогда не нашёл даже с его магическими способностями. Казалось, что сама Смерть тут всё накрыла своим плотным чёрным покрывалом, убивая всё живое одним этим отвратительным запахом.

«Интересно, они догадываются, зачем я пришёл?» — снова подумал про себя Пэйн, оглядываясь по сторонам.

Он шёл мимо каких-то заброшенных ангаров и пустых складских помещений, вокруг были только мусор, обломки бетона и торчащая арматура. К сожалению, и следов на снегу было очень много, и ни одного детского. Впрочем, здесь искать детские следы глупо — кто-нибудь из некро-орков наверняка тащил ребёнка, тупо закинув его себе на плечо. Ибо что может им сделать маленький мальчик, у которого даже ножа с собой нет? А если бы и был, некро-орки не чувствуют боли. В каком-то смысле они поразительные существа, у них нервная система организована столь примитивно, что даже странно, что у них есть некое подобие разума. Они порой похожи на обыкновенных животных...

Тут Пэйн вдруг остановился, и все его мысли оборвались, заставив застыть на месте, изо всех сил напрягая ноздри: он вдруг уловил аромат его любимой — самый чудесный, что он когда-либо ощущал в своей жизни.

Прикрыв глаза, он внимательнее присмотрелся к окружающим его энергиям. Ребёнок Алекты явно был где-то поблизости. Можно даже с уверенностью сказать, что аромат исходит из огромного ангара, мимо которого Пэйн сейчас и проходил, но что-то странное было в этих энергиях. Да и понять направление от источника он пока не мог, потому что вокруг были только холод, сумрак и оглушающая тишина — некро-орков здесь поблизости, к счастью, тоже не было.

Но всё-таки сколь чудесен был этот аромат!.. Пэйн вдруг даже понял в какой-то момент, что если он будет сосредотачиваться именно на нём, он потеряет голову, а вот это ему сейчас точно не нужно.

Поэтому, ещё раз оглянувшись по сторонам, он убедился, что если за ним и наблюдают, то пока явно не испытывают по этому поводу серьёзного беспокойства, иначе он бы тут так спокойно не стоял. Поэтому ему стоит как можно скорее воспользоваться этим временным преимуществом — нужно найти малыша быстрее, чем некро-орки сообразят, что кто-то пришёл обчистить их «буфет». Так что он быстрым шагом отправился к бывшим воротам ангара, которые сейчас валялись перед входом под снегом, когда-то очень давно сорванные с петель.

Аромат вёл его надёжно и уверенно, в этом теперь можно было не сомневаться, ибо на пороге ангара Пэйн стал чувствовать его ещё сильнее. Но это одновременно и немного мешало, поскольку в душе начали копошиться весьма неуместные сейчас чувства. Он даже нахмурился слегка, чувствуя себя предельно отвратительно: он обожал этот аромат, но в то же время и ненавидел, потому что Алекта всегда была слишком независимой женщиной, которая свободу предпочитала всему на свете...

Но был и позитивный момент: сомневаться не приходилось — туда!..

Это было огромное, холодное и совершенно пустое помещение, в котором даже строительного мусора толком не было. Остановившись на пороге ангара, Пэйн, конечно же, внимательно осмотрел его, но вообще рассматривать тут особо нечего было. Тут никого нет, причём, давно — на снегу не было вообще никаких следов, хотя крыша ангара обрушена только частично и лежит только тот снег, что случайно намело через раскрытый вход. Если некро-орки и ходили здесь когда-то, то точно не в ближайшие несколько дней. Но зато стало понятно ещё кое-что: ребёнок находится под землёй — об этом Пэйну сказала картина энергий, которая уже успела выстроиться в его голове, пока он прислушивался к окружающему энергоинформационному полю. Значит, сыночка Алекты спрятали где-то в подвалах. А это значит, что ему придётся спуститься в самое сердце логова, где у него будет не так много пространства для манёвров, если они вдруг понадобятся.

А они понадобятся, тут сомневаться не приходится. Некро-орки всё-таки не выпускают его из виду — он спиной уже чувствует их пронзительные голодные взгляды. Видимо, они уже оценили, кто к ним пришёл и зачем, и просто хотят, чтобы будущая еда сама поближе подобралась к месту хранения, чтобы её не пришлось потом таскать лишний раз — Пэйн хоть и эльф, но он всё-таки воин, поэтому это довольно крупный и высокий мужчина.

Впрочем, Пэйну не привыкать, что кто-то хочет заполучить его на обед. Он никогда не заморачивался на подобных мелочах — сейчас его волновало другое: если следов нет, значит, ближайший спуск в подвал явно не здесь. А это значит, что ему опять нужно терять время на лишние поиски... Ведь ребёнок может источать аромат любимой, даже если его душа уже покинула этот мир...

Мысленно содрогнувшись, он даже тряхнул головой — настолько эта мысль показалась ему неприемлемой.

Но всё-таки наличие аромата — это хорошо. Это значит, что пока малыша, как минимум, не съели. И он находится где-то совсем близко, раз запах столь отчётливо доносится сквозь провалы в бетонном полу... Сердце его невольно заколотилось от волнения — нет смысла стоять на месте, как истукан, надо действовать, поэтому он побежал вперёд, через ангар, к дальним воротам, которые были также сломаны, надеясь найти спуск в подвалы как можно скорее.

Однако удача от него как будто бы отвернулась. Сколько бы он ни бежал вперёд, подходящих спусков вниз не было — напротив, попадались лестницы исключительно вверх. Да и бежать тут толком было сложно: через крышу навалило снега, а из-под земли временами валил тёплый пар, из-за чего на полу образовались наледи, из-за которых он чуть было пару раз не грохнулся. И хотя он не хотел себе в этом признаваться, всё-таки Пэйн занервничал, тем более что волноваться было отчего: чем дальше он продвигался вглубь Завода, тем уязвимее становился он сам и тем менее отчётливо до него доносился аромат любимой — значит, ребёнок однозначно спрятан где-то неподалёку от того места, где он вошёл внутрь Завода.

Хотя вот здесь всё-таки стало окончательно понятно, что ему нужно в подвал — запах однозначно доносился откуда-то из-под земли, причём, периодически появляясь именно из дырок в полу. Правда, порой он терял его, поскольку вместе с этим ароматом он чувствовал множество других, и все исключительно неприятные. Эта мерзкая вонь уже стояла у него комом в горле (хорошо ещё, что он ничего так и не поел с тех пор, как получил сообщение от Алекты) и заставляла голову слегка кружиться, как будто он нырнул в канализацию преисподней. Пэйн старался не обращать на это внимание, сдерживая приступы тошноты при помощи всепоглощающей злости, но он так увлёкся поисками спуска вниз, что не заметил, что в какой-то момент запах Алекты пропал. И даже когда он сделал несколько шагов назад, этот запах не появился...

Вот тут он на секунду даже запаниковал — его сначала бросило в жар, потом сразу же в холодный пот. Он невольно остановился, растерянно оглядываясь по сторонам, стараясь отдышаться — нет, ему нужно больше сосредоточенности. Не может быть, чтобы тут не было спуска вниз. Он явно что-то проглядел. Он слишком торопится. Слишком паникует — так всё-таки нельзя. Надо забыть, что он спасает ребёнка любимой — он пришёл спасать просто ребёнка. Неважно, чей это ребёнок — важно, что это крохотное беззащитное существо, которому здесь однозначно не место!

Поэтому Пэйн сделал глубокий вдох, как бы ни было ему это противно здесь делать, потом протяжно и глубокого выдохнул. После чего сделал ещё несколько быстрых шагов назад до тех пор, пока аромат ребёнка снова не появился. В конце концов, учитывая, сколько он прошёл по Заводу, можно сделать вывод, что малыш ещё жив, раз он всё ещё может уловить его аромат. Потому что свежие мёртвые тела так далеко живые энергии не распространяют. А это значит, что велика вероятность, что он ещё не опоздал. Теперь главное — на месте не задерживаться...

Любопытному читателю может показаться занятным, что это за запах такой, который разит на пол-Завода. Но на это мы можем отметить, что тут и ребёнок особенный, и спасатель необычный. Сейчас за этого малыша молится вся деревня горных эльфов, включая его мать-ведьму, сходящую там с ума от горя и отчаяния. И, разумеется, мать, пользуясь своими магическими способностями, мысленно поддерживала своего малыша, нарочно усиливая его энергоинформационное поле, чтобы Пэйну было легче его почувствовать. Причём, обычные ноздри этот запах уловить всё равно не способны, для этого надо быть таким воином, как Пэйн. Только вот у некро-орков обонятельная система тоже необычная, так что тут имел место и весьма серьёзный побочный эффект: нынешние хозяева Завода этот запах теперь тоже очень хорошо чувствуют. Но другого способа ускорить поиски малютки-эльфа среди развалин не существовало, так что пришлось пойти на этот риск, надеясь, что похитившие его твари пока не столь голодны...

Но время сокращалось катастрофически, поэтому Пэйн решил, что хватит тут бегать, пора действовать решительнее. Он вложил меч в ножны, после чего сцепил перед собой руки замком и мысленно сосредоточился на ладонях — если спуска вниз нет, пришла пора его себе сделать.

Чёрная плазма медленно проступила сквозь мозолистые ладони, сформировав между ними маленький, голубой, светящийся шарик. Тогда Пэйн разомкнул ладони, чтобы шарик немного подрос, после чего швырнул его прямо в бетонный пол впереди себя. Плазменный шарик быстро растёкся по старому бетону, словно это просто жидкость, но в следующую секунду бетон расплавился и испарился, образовав довольно большую дыру в полу — то, что нужно, чтобы наконец-то спуститься вниз.

Подбежав к краю образовавшегося провала, Пэйн достал из кармана фонарик и тут же посветил им в свежеобразованную дырку с неровными краями — проверить, что там внизу и нет ли кого лишнего. Он даже засунул голову в дыру, встав на колени у самого края провала, чтобы своими глазами посмотреть, что происходит этажом ниже. Подозрительных энергий вокруг полно, но он потому и выбрал это место, поскольку никого под собой не ощущал. И предчувствие его не обмануло — внизу был только пустой коридор, и ничего больше. И сразу же появилась ещё одна хорошая новость: когда он заглянул в дыру, он наконец-то столь отчётливо почувствовал искомые энергии, что сердце его невольно быстрее забилось от радости — он на верном пути. Поэтому, более не раздумывая ни секунды, он ловко спрыгнул вниз, наконец-то оказавшись в подвале.

Как ни странно, в этом месте никого не было, хотя, казалось бы, раз ребёнка спрятали где-то здесь, значит, и некро-орков вокруг теоретически тоже должно быть полно. Впрочем, возможно, их разморил послеобеденный сон или у них случились ещё какие-то срочные орчьи дела. Возможно, они просто продолжают за ним молча наблюдать со стороны, пытаясь понять, как далеко он зайдёт в своём самоубийственном, как они наверняка уже думали, желании лишить их «десерта» в виде маленького вкусного эльфёныша — Пэйн же ведь продолжает чувствовать на себе любопытно-настороженные взгляды невидимых наблюдателей. Возможно, некро-орки нарочно заманивают его в ловушку мёртвым тельцем дитя, не торопясь поглотить останки, ведь за маленькой рыбёшкой пришла более крупная рыба. Да, не такая жирная, как некро-орки обычно любят, поскольку Пэйн мог похвастаться атлетическим телосложением. Но все знали, что из всех существ на их планете некро-орки в первую очередь предпочитают эльфов, из-за чего они и стараются селиться поближе к местам обитания этих прекрасных существ.

Тем не менее, присутствие малыша в этих подвалах ощущалось совсем ясно, причём, такой запах некро-орки подделать не смогли бы, им такая магия недоступна. Поэтому пока Пэйну было рано отступать — надо найти ребёнка или хотя бы то, что от него осталось, во что бы то ни стало: Алекта просила принести ей малыша любым — живым или мёртвым. Надо бы, конечно, живым (и это даже не обсуждается)... но если малыш погиб, Пэйн всё равно выполнит своё обещание. Обратное — невозможно...

В тёмных коридорах подвала было относительно тепло. Тут практически не было снега и многочисленные трещины в потолке давали хоть какой-то свет. Ощущение близости к малышу заставляло Пэйна немного волноваться, поэтому он решил, что стоит успокоиться, ибо это мешает адекватно воспринимать окружающее информационное поле. Он замедлил шаг, полагая, что если это всего лишь ловушка, торопиться тем более не стоит. К тому же, здесь запах малыша стал настолько сильнее, что теперь сомневаться не приходилось: малыш жив, немного замёрз, но в целом с ним всё в порядке. Правда, его запах здесь почему-то изменился, но всё-таки он вселял уверенность, что Пэйн на верном пути...

Впрочем, эту уверенность очень быстро подкрепили три некро-орка, внезапно появившиеся перед ним прямо по коридору. Три огромные твари в драных, грязных лохмотьях и с обрывками цепей в мясистых лапах медленно и спокойно вышли из какого-то бокового помещения, явно ощущая себя хозяевами положения. И дело было не в том, что они услышали его шаги — это было в любом случае невозможно, ибо Пэйн носит бесшумную обувь, как это делают все воины. К тому же, у Пэйна врождённое отсутствие какого-либо естественного запаха тела, обусловленное также наличием хромоплазмоцитов. Поэтому появление этих существ для Пэйна может означать только одно: он зашёл уже так далеко, что его присутствие наконец-то утомило, в связи с чем некро-орки решили наконец-то избавиться от непрошенного гостя, который без спросу шарится по чужим кладовкам.

Пэйн, разумеется, тут же остановился посреди коридора, крепче сжимая правой рукой рукоять меча. Он сохранял спокойствие и источал полную уверенность, хотя лицо его всё-таки слегка нахмурилось: м-да, давненько он не видел столь крупных представителей этого вида. Большие, толстые, с тупыми мордами, которые, на первый взгляд, кажутся масками. На самом деле это были не маски, а огромные клювы, скрывавшие столь мощные челюсти с настолько острыми зубами, что они способны перекусывать даже самые толстые кости. А если учесть, что все трое выглядят предельно спокойно, это значит, что они прекрасно осознают, кто сейчас стоит перед ними — инстинкт самосохранения у этих существ всегда был самый сильный на планете. К тому же, тут важно отметить, что эти существа осознают, но не боятся. И это была основная причина, почему Пэйн всё-таки взял с собой меч, хотя, казалось бы, при его врождённых способностях к чему использовать такое примитивное оружие? Почему бы ему не расправиться с некро-орками при помощи чёрной плазмы? Но, к сожалению, эта материя на них должным образом не действует — даже наоборот, она делает их сильнее, поэтому если он хочет выжить в этом коридоре, ему придётся расправляться с ними по старинке, используя свой острый клинок.

Однако прям сразу нападать на него никто пока не спешил. Поэтому, чуть склонив голову, Пэйн тоже продолжил стоять на месте, предпочитая дать хозяевам возможность действовать первыми. Он наблюдал за тварями неподвижным взглядом, отчаянно прислушиваясь к тому, что происходит вокруг. Да, против него явно выставили самых сильных бойцов. Не исключено, что подмога просто поджидает тут же неподалёку, хоть её сейчас не слышно и не видно. Но всё-таки здесь ещё и коридор не столь широкий, как Пэйну этого бы хотелось для более комфортного боя, поэтому не исключено, что эти твари думают тупо задавить его своей массой, поэтому выставили даже не сколько самых сильных, сколько самых тяжёлых товарищей.

Некро-орки тоже какое-то время молча стояли на месте, глядя на непрошенного гостя тупым взглядом, и было слышно, как фыркают их ноздри, спрятанные где-то под низко опущенными капюшонами. Они принюхивались, но отсутствие запаха у противника несколько сбивало их с толку. Возможно, они даже могли посчитать его оптической иллюзией, поэтому Пэйн предпочёл немного понаблюдать за ними, пребывая в полной неподвижности.

Но вообще-то, прямо скажем, это были существа, с которыми он никогда бы не хотел иметь дело. Страшные, вонючие, примитивные до ужаса... и при этом ужасные в своей примитивности. Зачем-таки Природа позволила им появиться на этом свете, Пэйн так и не понял. Но одно он знал очень хорошо: недооценивать их тоже не стоит. Собственно говоря, именно поэтому никто так пока и не знает, как планету от них избавить.

Они появились относительно недавно — всего каких-то двести-триста лет назад. Поговаривали, что это результат какого-то неудачного генетического эксперимента, проводимого на каком-то далёком острове в океане каким-то безумным учёным. Так уж повелось, что учёные часто в своём стремлении что-то доказать или проверить какую-нибудь теорию плюют на этику во имя торжества Исследований и Науки. Осуждать таких фанатиков, конечно, нельзя (иначе любая современная цивилизация не находилась бы там, где она сейчас находится), но всё-таки когда побочным эффектом твоих исследований являются некро-орки, гордиться тут, конечно, нечем.

И ладно бы эти твари оставались бы жить на своём далёком острове в океане. Но нет же ж, на планете всегда хватало любопытствующих, которым на месте не сидится — лишь бы дай им куда-нибудь забраться подальше, поглубже, да повыше. И вот, в результате эти твари каким-то образом попали сначала на один континент, потом на другой, а ещё через некоторое время они расплодились по всей планете. Правда, селились они всегда обособленно, обосновываясь в каких-нибудь индустриальных заброшках где-нибудь подальше от мира... И всё было в общем-то нормально, пока они существовали сами по себе, а весь остальной мир — сам по себе. Но в какой-то момент их племя выросло настолько, что им уже перестало хватать охоты на диких животных в диких местностях. И тогда они начали охотиться за разумными существами, и в первую очередь за эльфами, которые, как уже было сказано выше, были совсем не воинствующим народом.

Многие считают их тупыми, неповоротливыми и примитивными — это были практически животные, которые жрут всё подряд, не чувствуют боли, не имеют эмоций и живут как огромные хищники-тараканы, погребая под своими ордами всё живое. Там, где некро-орки появляются, жизнь довольно быстро заканчивается. Сопротивляться им бесполезно. Их можно только уничтожать, но мирные жители планеты очень долгое время предпочитали от них просто изолироваться, руководствуясь какими-то непонятными Пэйну гуманными соображениями и воспринимая их, как неизбежное зло, порождённое самой Природой ради искупления каких-то там непонятных древних грехов первых существ их прекрасной планеты.

Пэйн никогда не верил в эту чушь. Он знал, как эти твари дерутся, охотятся, как они умеют сгруппироваться ради атаки, как они взаимодействуют между собой на всех уровнях своего примитивного существования... Да, разговаривать с ними бесполезно, тем более что они не знают языка эльфов, как и не знают языков других существ планеты. Но всё-таки какая-никакая, а своя речь у них есть, и неважно, что она предельно простая, это практически обмен односложными фразами. Но это всё-таки речь, а не просто мычание. К тому же, при их образе жизни им явно не до высокой поэзии. Зато вот язык жестов и поз они понимают отлично, поэтому Пэйн решил, что хватит рассусоливать с любезностями перед тварями, которые предпочитают на десерт малыша его любимой, и принял боевую стойку.

Поднятый меч, блеснувший холодной сталью в сумраке подземелья, явно произвел на некро-орков неизгладимое впечатление. Спокойствие на их мордах тут же сменилось угрожающим выражением презрения, ноздри зафырчали сильнее, фигуры напряглись, и они начали наматывать цепи на кулаки, вот-вот собираясь пустить их в ход...

Пэйн стоял на месте, замерев на полусогнутых, напрягая острые уши изо всех сил, но вокруг оставалось подозрительно тихо, и это даже начало само по себе напрягать — трудно придумать себе более серьёзного противника, чем невидимого. И что будет, если у этих ребяток не получится, пока представить себе сложно, тем более что Пэйн нарочно не стал заранее загадывать исход поединка. Он предпочёл исходить из наихудшего сценария, ведь не исключено, что он находится в ловушке прямо сейчас, просто ещё не осознаёт этого.

Некро-орки тем временем почему-то тоже не спешили. Они внимательно наблюдали за непрошенным гостем, подготавливая свои ручищи к драке, стараясь напугать противника одним своим грозным видом. Впрочем, Пэйн их не боялся. Его, конечно, тошнило от их запаха, но он уже с каким только дерьмом ни имел дело в своей жизни, так что на запах он уже даже не обращал внимания. Забавно было другое: эти твари как будто бы не хотят битвы. Тогда чего они выжидают?.. Тем более что Пэйна начала подспудно беспокоить мысль, что раз они выползли только сейчас, значит, он уже дошёл до той точки, за которой преимущество расположения сил переваливает на их сторону.

Впрочем, ему-то чего ждать? Видно же, что эти твари не хотят нападать первыми — значит, они всё-таки не уверены в своих силах. А это значит, что у Пэйна ещё остаётся возможность тупо запугать их самим фактом чрезмерной агрессии, поэтому, изрыгнув яростный боевой клич, он смело бросился первым вперёд, надеясь как можно скорее расчистить себе дорогу к малышу любимой.

Драка началась!..

Некро-орки оказались не робкого десятка. Ответив злобным рыком, они как будто бы даже с удовольствием ринулись на непрошенного гостя. И, видимо, эти твари верно оценили обстановку — природные инстинкты не подвели, поскольку битва не оказалась столь простой, как бы этого Пэйну хотелось бы. Он уже не раз имел дело с некро-орками в прошлом, пару десятков из них даже на тот свет преждевременно отправил. Но всё-таки таких сильных ему ещё не попадалось, да и узкое пространство коридора не способствовало скорейшей победе — развернуться было негде. Пэйн с трудом уворачивался от стохастического полёта цепей вокруг него, перемешанных с яростными кулаками, и как знать, чем бы закончился этот поединок, если бы не его отличные навыки профессионального бойца?..

Хотя тактика орков, как всегда, оказалась проста до безобразия — они действительно хотели тупо придавить его к стенке, чтобы так им потом было удобнее пустить в дело острые зубы — тут даже особыми аналитическими навыками не надо обладать, чтобы понять, что эти твари смотрят на него с голодной ненавистью, искренне злясь от того, что сегодня закусон попался какой-то слишком несговорчивый. Пэйн действовал быстро и остро, но они не чувствовали боли, и, кажется, даже не замечали, что начали истекать кровью от многочисленных порезов, поэтому Пэйн понял, что его спасёт только скорость. И тогда он начал двигаться столь быстро, что вообще перестал контролировать, что происходит вокруг — он будто сам превратился в вихрь из чистой Ненависти...

Пэйн никогда не понимал, как это происходит, но иногда, стоило ему совсем уж разозлиться практически до белого каления, в нём словно включался режим берсерка — битва в такие моменты начинала казаться ему происходящей где-то на периферии его сознания и он наблюдал за происходящим будто со стороны, причём, в замедленной съемке. В такие моменты он не контролировал свои мысли. Да их и не было. Он просто  превращался в машину, которая просто рубит и крошит всё на своём пути, и такую машину не остановить, пока он не поймёт, что крошить и рубить больше нечего.

И вот сейчас он впал в точно такое же состояние. Все его органы чувств в этот момент включились на максимум. Он видел и слышал вокруг себя всё без исключения, предугадывая траектории проносящихся мимо него кулаков и обрывков цепей, уворачиваясь ещё до того, как его противники хотели нанести соответствующий удар. Слух его напрягся настолько, что он даже слышал, как мимо его ушей то и дело пролетали капли орчьей крови. Материя вокруг него взорвалась вихрями пыли и биологических жидкостей, но всё это было где-то там, как будто бы в стороне, хоть он и находился в самом центре этих событий. Однако время будто действительно замедлило свой ход. Он видел, что находится внутри какой-то каши из мяса и пыли, но до его сознания не доходило, что это...

А потом кровавый танец металлических змей вокруг него вдруг замер на секунду, после чего всё прекратилось, и Пэйн увидел, что стоит, тяжело дыша, посреди подземного коридора заброшенного Завода, один, в кровавой луже, и только куски мяса, кишок и ещё каких-то внутренностей и конечностей разбросаны по полу и стенам вокруг...

Тяжело выдохнув, он с отвращением посмотрел по сторонам — в этих тварях дерьма оказалось всё-таки больше, чем крови. Стряхнув меч, он оглянулся, чтобы узнать, нет ли ещё желающих станцевать с ним дополнительный круг смертельного гопака, но либо все остальные испугались, либо тут действительно больше никого не было — бесконечный коридор разрушенного нефтяного Завода теперь казался ему совершенно вымершим...

— Ну... не очень-то и хотелось, — пробормотал Пэйн себе под нос, убедившись, что новых желающих с ним сразиться нету.

Тогда он вытер меч о подол своего короткого плаща — его всё равно теперь выбрасывать, так как орчья кровь почему-то всегда оставляет на одежде неустранимые запахи, — после чего наконец-то отправился дальше — не просто же так эти твари рискнули жизнями, преградив ему путь.

Продолжая идти дальше по коридору, Пэйн напрягал уши и ноздри как мог. Свежая орчья кровь мешала, пытаясь вывернуть его пустой желудок наизнанку, но Пэйн, как мог, старался выключить обоняние — сейчас главное не терять время. Задерживаться здесь в любом случае не стоит, поэтому он ускорил шаг, перейдя практически на бег — впереди уже явно просматривался тупик, да и, судя по всему, он уже территориально близок к тому месту, где он вошёл в Завод этажом выше.

К счастью, как только он отправился дальше вглубь по коридору, запах малыша Алекты опять появился. Только опять он был не таким, как снаружи и каким он помнил его по матери, здесь уже отчётливо чувствовалось, что что-то с этим запахом стало не то... Но что — пока непонятно...

«Ладно, на месте разберёмся», — подумал Пэйн, ловко на бегу перескакивая через разбросанный кругом мусор.

Вообще-то это было весьма жуткое местечко.

Как именно некро-орки использовали эти подвальные помещения, Пэйн так и не понял, но из пустых проёмов то и дело доносились запахи то разлагающейся плоти, то дерьма, то ещё какой-то непонятной дряни. И Пэйн даже не хотел себе представлять, какую психотравму получит теперь малыш на всю жизнь, если он всё-таки здесь выживет. Тут и обычному ребёнку пришлось бы несладко, а дети эльфов обладают сверхчувствительностью к окружающему миру. Собственно говоря, в этом и состоит главная особенность их народа — они разговаривают со Вселенной на одном языке, потому что учатся видеть и слышать её насквозь с самого детства. Вселенная создала эльфов, чтобы преумножать в себе красоту, а не вот это вот всё с обломками бетона, арматуры и нефтепереработки... И куда только Алекта смотрела, когда с малышом попёрлась в лес, в котором некро-орки теперь встречаются всё-таки чаще белок?!..

С другой стороны... если бы не это происшествие... когда бы он ещё раз увидел её волшебные глаза?.. С его-то образом жизни он практически перестал бывать в родной деревне. У него и отпуска-то уже года четыре не было, как минимум...

Тем временем запах ребёнка стал настолько сильным, что сомневаться больше не приходилось — Пэйн на верном пути. А некро-орки правильно делают, что больше не попадаются ему по дороге, ибо их природная смекалка верно им подсказала: раз самые сильные представители клана после встречи с этим типом не выжили, то у остальных и подавно против него нет никаких шансов, так что пусть забирает, что хочет, и проваливает. Вопреки представлениям многих, даже некротическая часть орков обладает элементарным представлением о здравом смысле, когда вопрос заходит о выживании. Эти твари всегда чётко понимают: если они не способны устранить проблему, то в таком случае им не остаётся ничего другого, кроме как самоустраниться. Самоубийц среди них точно никогда не было, да и не будет — саморазрушение свойственно исключительно высшей нервной деятельности, так что дальше Пэйн прошёл без каких-либо препятствий.

Наконец он дошёл до самого тупика коридора, который заканчивался покосившейся дверью. Дверь явно не была заперта, и это настораживало, хотя вот сейчас запах ребёнка доносился изнутри очень отчётливо... И тут Пэйн понял: малыш Алекты там не один. Поэтому и запах изменился. Мать, естественно, заботится только о своём ребёнке, и она наверняка понятия не имеет, что тут есть ещё и другие дети. Только странно, что они до сих пор живы... Что ж за день такой удачный выдался у этих тварей?.. Надо будет сказать в деревне, чтобы усилили охрану периметра — некро-орки явно расширили ареал своей охоты.

Осторожно раскрыв дверь, Пэйн понял, почему она не заперта: каждого малыша заперли по отдельности. И более отвратительного зрелища он и представить себе не мог: каждая кроха сидит в собственной клетке из ржавых прутьев, представляя собой маленький напуганный комочек с заплаканным личиком. И малыш Алекты — самый маленький из всех — сидел в самом дальнем углу своего небольшого узилища, с ужасом глядя на открывшуюся дверь, явно уже не ожидая ничего хорошего — разумеется, у Алекты растёт очень сообразительный малыш, иначе и быть не может...

Окинув тёмную комнату быстрым взглядом, Пэйн понял, что детей тут никто не охраняет. Но как открыть металлические клетки? Орки сильные существа, они легко гнут любую арматуру. Так что замков не было... А дети слишком слабы... И надо поторопиться, потому что тут тупик, а это делает ситуацию крайне опасной — эти твари, может быть, и соображают туго, но даже до них рано или поздно может дойти, что если они своего противника прижмут-таки к стенке, выжившим достанется хорошее свежее мясо.

— Ничего, сейчас домой пойдём, — проговорил Пэйн, вкладывая наконец-то меч в ножны, после чего он подошёл к клетке с самым старшим на вид ребёнком — это была девочка лет семи.

Только это были дети людей. Он попытался ей было ещё что-то сказать, но она только смотрела на него испуганными глазами, явно догадавшись, что этот большой дядя с заострённым ушами не представляет для неё опасности. Тогда он знаками попросил её отойти подальше от него, после чего схватился руками за металлические прутья...

Закрыв глаза, он мысленно сконцентрировался, заодно продолжая прислушиваться к происходящему в коридоре — нет, сейчас нельзя расслабляться даже на секунду, — после чего сделал глубокий вдох и на несколько секунд задержал дыхание...

Ему вообще-то всегда нравился этот момент, когда чёрная плазма, концентрируясь где-то в области солнечного сплетения, начинает медленно растекаться по жилам, даря ощущение какой-то парадоксальной лёгкости. В этот момент он всегда чувствовал себя богом, способным одним движением руки изменять пространство перед собой. Ему ничего не нужно было делать, он просто стоял на месте, крепко сжимая металлические прутья, но металл, раскалившись под влиянием чёрной плазмы, появившейся в его ладонях, сам потёк на грязный бетонный пол крупными чёрными каплями.

Протяжно выдохнув, Пэйн открыл глаза. Металл буквально расплавился у него в руках, он расчистил проход пошире, чтобы ребёнок мог выскользнуть, ни за что не задев, после чего опять же знаками попросил девочку оставаться на месте — пусть металл сначала немного остынет, тем более что на таком холоде долго ждать этого не придётся. Потом он подошёл к следующей клетке, где сидел мальчик не эльф. Пэйн посмотрел на ребёнка пылающими голубым пламенем глазами (и это была не метафора, его глаза и впрямь сейчас пылали), но он не успел ничего сказать или показать, как ребёнок сам быстро вжался в дальний угол клетки, сообразив, что этот большой и такой злой на вид дядя будет сейчас делать.

И только после этого Пэйн подошёл к клетке с ребёнком Алекты.

Малыш по-прежнему сидел на земле, глядя на происходящее с испуганным любопытством. Пэйн не стал тут делать никаких дырок, он просто провёл руками по арматуре, буквально испарив её своей Ненавистью, после чего сложил ладони вместе и замер, снова закрыв глаза — прежде чем взять малыша на руки, ему надо всё-таки сначала успокоиться.

Остальные дети к тому времени уже успели выбраться из клеток, но они пугливо сбились в сторонке неподалёку от выхода, не понимая, что делать дальше. Да и куда тут можно было бы идти, чтобы безопасно выбраться наружу, малышам было совершенно непонятно, поскольку коридор за покосившейся дверью был длинный и страшный.

И, кажется, некро-орки что-то зашевелились снаружи...

Впрочем, плазма наконец-то убралась восвояси. Открыв глаза, Пэйн обнаружил, что ладони его опять совсем обычные.

— Ну ладно, хватит тут сидеть, — проговорил он, присаживаясь на корточки и протягивая руки к малышу. — Идём. Тебя мама заждалась.

Малыш его явно понял, поэтому поднялся на ножки, и Пэйн тут же легко подхватил ребёнка на руки. Крепче прижав к себе дитя любимой, он посмотрел на остальных детей, после чего махнул им рукой, призывая следовать за собой:

— Идём!

Они его, конечно, не поняли, но тут и без слов было понятно, что дядя пришёл их спасти. Поэтому дети, схватившись за руки, тут же побежали за Пэйном, когда тот первым отправился на выход.

Убираться отсюда надо было побыстрее. Он, конечно, постоянно оглядывался на детей, даже в какой-то момент велел мальчику, шедшему впереди девочки, схватить его за куртку, чтобы он сам понимал, с ним дети или нет — идти тут было всё-таки очень сложно, так как приходилось больше смотреть под ноги, чем по сторонам. Хорошо ещё, что он хорошо знал Завод, поэтому быстро нашёл выход на поверхность — он просто в нужный момент при помощи чёрной плазмы сделал соответствующую дыру в подходящей для этого стене.

А чёрное демоническое облако тем временем практически окутало весь Завод непроглядным туманом — некро-орки забеспокоились, наконец-то осознав, что кто-то забрался в их кладовку и украл главное лакомство. Однако кровь сородичей, смердевшая на куртке Пэйна, а также голубые пылающие глаза и периодически рассылаемые им шары чёрной плазмы, которые буквально расплавляли всё, чего бы они ни коснулись, заставляли некротических любителей свежей плоти держаться от Пэйна подальше. И хорошо ещё, что Пэйн быстро нашёл ту дорогу, которой он сюда пришёл — по снегу с маленькими детьми, конечно же, идти было бы очень неудобно. А так дети шли за ним по дорожке в расплавленном насте, стараясь не отставать — Пэйн был рад, что дети хоть и не понимают его язык, но всё-таки попались сообразительные.

Группа эвакуации уже должна была ждать их. Они не могут подъехать ближе, чем Пэйну этого хотелось бы, но наверняка уже ждут их в лесу. И если бы у Пэйна был только один ребёнок на руках, он бы с ним давно уже добежал бы до опушки леса. А так приходилось тормозить, хотя в какой-то момент он и второго мальчишку подхватил на руки, после чего они побежали быстрее — девчонка оказалась крепенькая.

Впрочем, добежав до самых окраин, Пэйн остановился. Расплавленная дорога, по которой он пришёл в этот лес, впереди делала небольшой поворот, поэтому он не видел группу эвакуации, но уже чувствовал их. Защитное поле некро-орков действует и здесь, поэтому его земляки не могут добраться досюда. Спустив мальчишек на землю, Пэйн посмотрел на девочку с мальчиком, которые тут же взялись за руки, и сказал им, сам не зная на что надеясь:

— Бегите! — воскликнул он, указав пальцем направление, — там вас встретят!.. — но дети его не понимали. Тогда он довольно грубо развернул их за плечики и, снова указывая пальцем вглубь дороги, практически прикрикнул: — Да не тупите вы! Марш вперёд!.. — ибо будет лучше, если дети не будут задерживаться и прямо сейчас пойдут навстречу спасателям, не дожидаясь его, так как ему ещё одно дело надо сделать. — Вас там ждут, — он, как мог, знаками показал детям, куда им идти, слегка подтолкнув их в спины, и те его наконец-то поняли, поэтому всё-таки побежали по растаявшей дорожке навстречу гулу двигателей.

И только сыночка Алекты он оставил с собой, поскольку этот ребёнок был ещё слишком мал для самостоятельных прогулок по зимнему лесу.

Подойдя к границе леса и белоснежного поля, он достал из кармана пару бездногранат — это были небольшие устройства размером с перепелиное яйцо. Нажав на соответствующую кнопку на корпусе, он активировал гранаты, которые тут же превратились в малюсенькие трикоптеры, после чего ему осталось только выпустить их из рук — устройства сами взмыли в воздух под действием притяжения чёрной энергии. Бездногранатами эти устройства назывались из-за того, что внутри содержались микрочастицы Бездны — новое оружие, которое сейчас испытывали в его части. В обычных битвах такие гранаты бесполезны, поскольку уничтожают всё живое вокруг — и своих, и чужих. А вот против некро-орков такие гранаты были самое то. Воздействуя напрямую через чёрную хтоническую энергию, которая всегда накапливалась над логовами этих тварей, эти устройства по своей силе и мощи были сравни самому мощному оружию прошлого ещё из тех времён, когда на их планете было достаточно идиотов, воевавших друг с другом.

Впрочем, смотреть, как Бездна будет пожирать Завод, Пэйну не хотелось — вот это точно зрелище не для слабонервных. Поэтому им нужно сбежать отсюда до тех пор, пока не высвободилась эта всесокрушающая хтоническая сила — эти гранаты действуют не сразу, так как микрочастицы Бездны заключены в специальную капсулу, стенки которой после активации гранаты потихоньку начинает разъедать кислота. Процесс этот не очень быстрый, особенно в условиях низких температур, так что некоторое время на отступление у них есть. Впрочем, Пэйн не до конца был уверен, что сделал правильно, применив две гранаты, а не одну, но он побоялся, что одной гранаты может и не хватить, хотя с двумя может оказаться перебор. Он надеялся, что на Заводе осталось достаточно металлобетонных конструкций, чтобы остановить распространение Пустоты, и у них будет возможность нормально эвакуироваться, поэтому, чтобы дальше не терять время, он подхватил малыша на руки и побежал с ним прочь, где группа эвакуации уже была готова начать обратный путь.

Их поджидало несколько снегоходов и большой бронетранспортёр. Мальчик и девочка, которых Пэйн отправил вперёд себя, уже сидели в большой машине. И едва Пэйн с ребёнком показался из-за поворота, снегоходы тут же развернулись, отправившись вперёд бронетранспортёра по уже накатанному снегу.

— Ну, что, всё? — боковая дверь машины была открыта и около неё стоял один из эльфов из деревни, по имени Лайни — он ждал Пэйна, чтобы лично убедиться, что у того всё получилось.

И не успел Пэйн ответить, как за его спиной раздался оглушительный взрыв, поднявший в воздух столб чёрного дыма.

— Валим! — Пэйн буквально влетел внутрь бронетранспортёра, стараясь не повредить малыша, после чего Лайни захлопнул за ними дверь и уже на ходу запрыгнул в кабину — водитель только и ждал, когда же можно будет стартануть.

И тут раздался второй взрыв, оглушительнее первого. Земля под ними буквально дрогнула, но удержалась — Бездна тоже действует по своим законам, поэтому осталось надеяться, что если она не нажрётся заводом, то хотя бы устанет в лесу.

Но всё-таки бронетранспортёр, чуть ли не взвизгнув тормозами, так резво сорвался с места, отправляясь вслед за снегоходами, уже скрывшимся в белоснежной дали, что внутри всех буквально отбросило назад.

Когда первый шок от резвого старта прошёл, пассажиры наконец-то смогли нормально усесться на сиденьях.

Пэйн первым делом пристегнул малыша Алекты, которого всё это время нежно прижимал к груди, после чего он быстро пристегнул остальных детей, что было весьма не лишне — бронетранспортёр трясло и шатало из стороны в сторону так, будто они неслись по каким-то колдобинам — машина двигалась на несвойственных ей скоростях. Но что поделать, если обычно на таком транспорте гонки не устраивают, но сейчас это был самый надёжный способ эвакуации детей. Правда, в деревне и не подозревали, что Пэйн спасёт нескольких детей, а не только сыночка Алекты. Да и его земляки не очень поняли коротко обронённую фразу Пэйна, когда тот садился на мотоцикл, что он собирается сравнять этот Завод с землёй. Они предполагали только, что за ними может быть погоня, а на бронетранспортёре можно довольно неплохо продержаться некоторое время, пока не прибудет подмога, даже если некро-орки машину всё-таки окружат. Так что эвакуация в любом случае обещалась очень быстрой. Другое дело, что Пэйн не обманул и Завод сейчас действительно медленно, но верно, поглощала хтоническая стихия.

Впрочем, главное, что они эвакуировались. Тут уж, как говорится, не до жиру — плевать, что трясёт и шатает — главное, что они едут. Тем более что сам Пэйн вообще не обращал внимание на удобство в салоне, его сейчас больше всего волновала Бездна, развлекающаяся с пожиранием древнего Завода. Поэтому, убедившись, что дети в относительной безопасности, он тут же прильнул к заднему стеклу, чтобы посмотреть, что творится снаружи...

Но снаружи всё было в порядке. Лес молчал — практически безмолвствовал. И только гигантское облако чёрной пыли нарушало мирную картину этого обычного, казалось бы, зимнего пейзажа.

К счастью, Завод действительно оказался настолько большой, что Бездна даже, кажется, и не заметила, что тут есть кто-то ещё за периметром — она втягивала в себя материю столь жадно, что только клубы чёрного дыма с метавшимися в них бешенными молниями давали понять, что сейчас Завод медленно, но верно отправляется на свалку Истории.

Долго это продолжаться не будет. Когда Бездна нажрётся, случится коллапсирующий взрыв, после которого в земле останется большой кратер. И Завод, и некро-орки, обитающие там, перестанут существовать, а ещё через какое-то время кратер заполнится водой и в этом месте появится большое и красивое озеро, в которое Небо будет любоваться собственным отражением. Но это будет попозже... Главное, что оставшихся некро-орков уже можно будет потом просто перестрелять, и Пэйн надеется, что ему даже не придётся уговаривать на это никого из мужчин в деревне, а то ему ещё раз придётся брать внеочередные выходные, что сейчас ему было бы совсем неудобно.

Когда они выехали из леса, бронетранспортёр продолжил ехать с прежней скоростью, хотя тут машину уже не так сильно трясло, так как ехать по накатанному снегоходами снегу было всё-таки сильно полегче. Тогда Пэйн пересел внутри машины поближе к окошку в кабину и, открыв его, сказал:

— Всё в порядке. Можете так больше не торопиться.

— Уверен? — Лайни с тревогой посмотрел вглубь салона, но заднее стекло занесло снегом — там сейчас ничего было не разглядеть.

— Не волнуйтесь, это логово теперь точно перестало существовать. Потом сможете сами убедиться, — ответил Пэйн, уверенно кивнув головой.

— Ну... раз ты говоришь, что можно не бежать... — водитель, кажется, и сам был рад сбавить скорость — бронетранспортёры машинки надёжные, но не на высоких скоростях, слишком высок центр тяжести. — Всё равно, лучше не задерживаться. Скоро закат, — добавил он, взглянув на небо напряжённым взглядом. — Да и наверняка какие-нибудь твари всё равно ещё где-то бродят... — добавил он тише, невольно содрогнувшись.

И было от чего содрогаться. Некро-орки особенно сильны ночью. Тут уж сложно сказать, почему так, однако в горной деревне одно знали наверняка: ночью с этими тварями лучше всего просто не пересекаться, даже если ты едешь, казалось бы, на надёжном бронетранспортёре.

Дорога тем временем быстро привела их обратно на горный серпантин, так что бронетранспортёру здесь всё равно пришлось бы сбросить скорость, и тогда внутри салона стало ехать совсем комфортно. Пэйн даже слегка расслабился, с удовольствием откинувшись на мягком сиденье, расставив ноги в стороны — сам он пристёгиваться не хотел. Приставив меч рядом с собой в углу к стене за креслом, он долгим взглядом посмотрел на сыночка Алекты — ему наконец-то захотелось рассмотреть ребёнка.

Малыш всё это время спокойно сидел на месте, с неподдельным любопытством озираясь по сторонам. Большей частью он рассматривал странного дядьку, который спас его из ужасной клетки. Но иногда он посматривал на человеческих мальчика и девочку — те сидели на сиденьях прямо напротив малыша Алекты, держась за руки и прижавшись друг к другу, как два нахохленных воробушка. И хотя они продолжали смотреть на окружающее испуганными глазами, по ним было видно, что они понимают, что их спасли. Поэтому просто молчали, ожидая разрешения своей дальнейшей судьбы.

— В деревне есть люди, которые знают их язык, — снова сказал Лайни, которому явно не терпелось поговорить со старым приятелем — они ведь даже когда-то дружили в детстве. — Что, их тоже похитили?

— Похоже на то, — ответил Пэйн, в этот момент посмотрев на малыша Алекты. — Вы чего молчали, что эти гады так расплодились? Давно надо было заняться профилактикой...

— Да какая тут профилактика!.. — проговорил Лайни, раздражённо махнув рукой. — Лучше скажи, у вас что думают? Когда наш мир уже избавят от этой заразы? Или ждут, когда они и до городов доберутся?

— Понятия не имею, — ответил Пэйн, недовольно фыркнув. Вообще-то он сейчас остро чувствовал, как его куртка воняет орчьей кровью, и теперь, когда опасности явно остались позади, этот запах начал сводить его с ума. — Канцлер не видит в этом проблемы. Они живут отдельно, мы отдельно... И плевать, что планета фактически поделилась на сектора...

— Поговаривают, что Канцлер сам наполовину орк, — проговорил водитель, не спуская взгляда с дороги. — Поэтому пока такие будут у власти, паразиты будут чувствовать себя нормально.

— Ну, да, — согласился Пэйн, скривив лицо. — Пока наши к власти не придут, ничего в этом мире нормального не будет.

— Ну, ты же знаешь, что наши к власти не придут, — заметил Лайни, пожав плечами. — Даже глупо говорить об этом. Ты же, вот, не хочешь этим заниматься... — добавил он, взглянув на земляка понимающим взглядом. Пэйн был вынужден кивнуть головой — последнее, что ему сейчас нужно в жизни, это политика. — Ну вот, и я не пойду. И никто из нашей деревни тоже не пойдёт. Поэтому пока нам надо просто лучше следить за нашими малышами, вот и всё, — добавил Лайни, долгим заботливым взглядом посмотрев на сыночка Алекты.

Пэйн заметил этот взгляд и тоже посмотрел на малыша. Тот сидел, глядя любопытными глазками на взрослых, как-то странно насупившись.

— Как его зовут? — спросил Пэйн, не спуская взгляда с ребёнка.

— Как, ты не знаешь? — удивился Лайни.

Пэйн отрицательно помотал головой:

— Нет, Алекта мне не сказала.

— Рикса, — ответил Лайни, почему-то не без усмешки посмотрев на старого приятеля странным взглядом, который Пэйн, впрочем, не заметил — он продолжал изучать детское личико, пытаясь понять, похож ребёнок на Лайни или нет, ибо он почему-то подумал, что Лайни его отец. Но спросить, давно ли Лайни встречается с Алектой, у Пэйна духу не хватило, поэтому он просто решил повнимательнее рассмотреть малыша. — Странное имя, — только и добавил он спустя продолжительную паузу.

— Да, все удивились, — согласился Лайни. — Но мне лично нравится. Необычное.

— Понятно... — пробормотал Пэйн, мысленно убедив себя в верности своей догадки, одновременно подумав, что нет ничего удивительного, что отец сам примчался за своим ребёнком — Пэйн был уверен, что тут любой поступил бы также.

 В этот момент бронетранспортёр подобрался к первому высокогорному перевалу, поэтому Пэйну всё-таки пришлось схватиться за поручни над головой — машину закачало на поворотах, да и водителя не хотелось отвлекать лишними разговорами, поэтому дальше они ехали уже молча.

Тем более что в сердце Пэйна начала ныть нехорошая тоска, из-за которой у него пропало всяческое желание разговаривать.

Он, конечно, понимал, что не стоит винить женщину, которую он редко видит, в том, что ей надоело быть одной, но одно дело понимать это, другое — принять...

Алекта всё ещё молода, красива... А он не единственный симпатичный парень на деревне — у них там вообще-то все такие. Да и в верности они друг другу не клялись... так что... если она наконец-то нашла для себя подходящего мужчину, что ж, ему не остаётся ничего, кроме смирения — пусть будет, как будет. В конце концов, ему всё равно никогда не нравилось жить в деревне. Ему нравится путешествовать по миру, нравится помогать людям, нравится постоянно ввязываться в драки и совершенствовать свои боевые навыки. Если бы он остался в деревне, он бы уже давно спился, наверное. Там ему всё равно никогда не сиделось на месте. Он и Завод-то этот в детстве излазил только потому что представлял себе, что это далёкий инопланетный мир, пугающий, но манящий, полный тайн, опасностей и неразрешимых загадок...

Такому нечего делать рядом с женщиной, которая не может оставить деревню. Если Алекта уйдёт, кто их будет защищать своими магическими заклинаниями? Любые обереги нужно постоянно подновлять. А после гибели её матери других ведьм в их деревушке не осталось...

И как разрешить эту загадку, чтобы и деревне было хорошо, и любимая была бы рядом с ним — Пэйн пока так и не придумал... Впрочем, видимо, теперь и голову ломать не надо. Маленький Рикса буквально развязывал ему руки и отпускал на волю — теперь уж окончательно.

Нет, он, конечно, останется ей другом, но... всё закончилось тупо и банально: Алекта нашла себе-таки другого. И, если посмотреть на Лайни, то в принципе он, наверное, хороший мужик... По крайней мере, по нему видно, что парень он в общем-то надёжный...

— Ты чего? — Лайни, почувствовав напряжённый взгляд, невольно оглянулся на Пэйна.

— Ничего, — ответил тот, тут же отведя глаза в сторону.

Не раскисай, — сказал он сам себе, закрыв глаза и постаравшись успокоиться — в жилах появились знакомые ощущения, которые если он не усмирит, то ребёнка Алекте может и не вернуть... если они вообще доедут в таком случае...

Впрочем, вот и первые дома наконец-то показались на обочине дороги...

Их возвращения ждала, кажется, вся деревня — народу на небольшой центральной площади было уже полно. Тут были все — мужчины, женщины, дети со стариками... Снегоходы приехали первыми, поэтому новость о том, что ребёнка спасли, быстро разлетелась по округе, из-за чего волнение в толпе немного улеглось. Но всё-таки всем хотелось услышать информацию из первых уст, поэтому никто не расходился, ожидая возвращения главного героя с малышом.

Вскоре брутальная машина сурового вида медленно и величественно вкатилась на площадь. Торопиться тут было некуда — народу на улице и впрямь собралось как-то очень много, никто уж и не помнил, когда тут столько народу собиралось в последний раз. Но толпа быстро расступилась, поэтому бронетранспортёр спокойно подъехал к самому главному зданию деревни — это был большой Клуб, который служил одновременно администрацией, баром, концертным залом и главным источником сплетен.

Как только машина остановилась, толпа тут же окружила её плотным кольцом, и только Алекта осталась стоять на высоком крыльце, скромно прижавшись спиной к стене неподалёку от входа в Клуб.

Лайни первым выпрыгнул наружу и побежал открывать дверь. Сначала из машины выпустили мальчика и девочку, которых успели спасти вместе с Риксой, и только потом вышел Пэйн с малышом Алекты на руках. Он не стал отдавать ребёнка Лайни, тем более что тот уже взял двух остальных детей за руки и повёл их в здание Клуба, ведь теперь с ними нужно будет ещё разбираться, кому и как их возвращать. Да и намёрзлись дети на Заводе, их теперь, как минимум надо отогревать, успокаивать... Короче, вот сейчас им нужен максимум заботы.

Пэйн же не хотел заниматься другими детьми. Он уже сам мысленно был не здесь, подспудно размышляя, как он поедет обратно. Поэтому он довольно спешно поднялся по лестнице на крыльцо Клуба следом за Лайни с детьми и остановился перед Алектой.

— Ну вот, — проговорил он сухо и холодно, — как обещал, — добавил он, наконец-то протягивая малыша матери.

В это время вся деревня смотрела на них любопытными глазами, из-за чего прекрасное лицо Алекты залилось стыдливым румянцем.

— Спасибо, что помог, — ответила она тихо, прижимая ребёнка к груди.

— Пожалуйста, — ответил Пэйн, после чего он развернулся к толпе и громко спросил: — Кто подбросит меня до аэропорта?..

— Ты что, даже на полчасика не задержишься?! — в этот момент к Алекте с ребёнком подбежала высокая блондинка — её родная сестра Имара. — Ты ж устал поди с дороги!..

— Мне завтра утром надо быть в части, — ответил Пэйн, небрежно хлопнув себя по левому запястью, где у него прятался хронометр. — Я вообще-то и так в самоволке...

— Ничего, ради такого дела — потерпят, — ответил один из старых эльфов, наблюдавших неподалёку — Глава Старейшин их деревни. — Всё-таки благородное дело ты сделал. Тебе вся деревня это никогда не забудет... — и народ вокруг одобрительно закивал головами, активно поддакивая.

— Да ладно, — Пэйн никогда не любил похвалу. — Я серьёзно. У меня мало времени. Отосплюсь в самолёте, — добавил он, надеясь, что на этот раз это будет нормальный рейс. — Так меня кто-нибудь подвезёт?..

Его ещё немного попытались уговорить остаться, но тут Алекта, подняв руку, строго сказала:

— Пусть идёт. У него дела.

После чего водитель быстро нашёлся — тот тут же побежал за своей машиной.

Пэйн с тёплой улыбкой посмотрел на Алекту — эта женщина всегда понимала его лучше всех.

— Спасибо. Я бы рад остаться, но... — тут он замолчал, сам не зная, что «но».

И потом, у неё всё равно сейчас своя семья. Да, её муж не мог решить эту проблему, но тут действительно мог помочь только боевой маг его уровня, так что не стоит винить женщину, что она не вышла замуж за супергероя.

— Я понимаю, — ответила Алекта тихо, глядя в его лицо снизу вверх благодарным взглядом. — Тебе спасибо, — добавила она, склонив голову над ребёнком, глядя на него глазами любящей матери. — Ты даже не представляешь, что ты для меня сделал... — добавила она практически шёпотом, надеясь, что её плохо слышно со стороны.

— Ну... — Пэйн смутился, — понимаю, конечно...

— Нет, — Алекта, загадочно улыбнувшись, отрицательно покачала головой. — Не понимаешь... Ладно, иди, Пэйн Ланкастер. У тебя ещё полно дел, — добавила она, сама не понимая, что попала в самую точку. — Соскучишься — приезжай. Здесь тебе всегда будут рады.

Пэйн долгим взглядом посмотрел в её красивое светлое лицо. Ему вдруг так отчаянно захотелось её поцеловать, что у него даже губы заныли, но он сдержался — что подумает толпа вокруг, если он вдруг поцелует чужую жену? Да, он, конечно, спас её ребёнка, но это же не повод распускать руки. Да и потом, за эти прошедшие годы столько воды уже утекло, что теперь глупо о чём-то жалеть...

Алекта продолжала смотреть на него благодарным взглядом, нежно прижимая ребёнка к себе, и, пожалуй, сложно было представить себе сейчас более счастливую женщину, чем она. Мать наконец-то воссоединилась со своим дитя, которое она обязательно потеряла бы, если бы не он. Она буквально светилась от счастья, глядя на него сияющими глазами, и Пэйн вдруг понял, что он ещё никогда не любил эту женщину так, как сейчас. И маленький Рикса на её руках показался ему таким прекрасным...

Но — хватит соплей. Пора домой.

Вспомнив, что он оставил в бронетранспортёре меч, Пэйн спешно сбегал за ним, затем коротко со всеми попрощался, стараясь не особо придавать внимания хвалебным возгласам в свой адрес, после чего он наконец-то смог плюхнуться на переднее пассажирское сиденье как раз подкатившего джипа.

Он конечно, видел, что Алекта всё это время неподвижно стояла с ребёнком на месте, глядя на него долгим неморгающим взглядом, но не стал придавать этому значения — скоро стемнеет, а его водителю ещё возвращаться домой по горной зимней дороге. Поэтому он только приоткрыл окно, помахал Алекте рукой на прощанье, после чего джип наконец-то повёз его прочь из деревни в сторону начинающегося заката...

— Ты с ума сошла?! — Имара с предельным неудовольствием посмотрела на старшую сестру.

Толпа, успокоившись, что с ребёнком всё в порядке, начала расходиться, и Алекта, счастливая, что её ребёнок наконец-то с ней, живой и здоровый, тоже собиралась отправиться домой — Пэйн выполнил своё обещание, а другими спасёнными детьми сейчас тоже есть кому заняться.

— Почему ты ему ничего не сказала?! — снова воскликнула Имара с недоумением. — Тебе не кажется, что он должен был узнать, что это его ребёнок?!..

Алекта снисходительно улыбнулась, посмотрев в ту сторону, в которую только что уехал джип, увёзший Пэйна в аэропорт.

— Это ты ничего не понимаешь, — ответила она тихо.

— Не понимаю! — и Имара даже не собиралась спорить с этой сентенцией.

Усмехнувшись, Алекта посмотрела в красивые глаза сестры.

— Пэйн всегда был не такой, как другие. Он создан для большого мира. Он ветер, летящий над самыми высокими горными вершинами. Поэтому о чём ты говоришь?.. Разве я могу подрезать крылья ветру?.. Я люблю его таким, какой он есть, и другим я его видеть не хочу. Я не хочу из свободолюбивого волка делать ручного пса — мне это неинтересно... Я очень люблю его.

— Но... вдруг у него появится другая семья?! — возмутилась Имара. — И ты его потеряешь только потому что считаешь, что он должен оставаться свободным?! Он ведь такой хороший парень, ответственный!..

— Вот именно, ответственный, — согласилась Алекта. — Таким мужчинам сломать жизнь проще всего — достаточно повесить на них пару долгов, которые они сами на себя и не думали брать... — Алекта недовольно покачала головой. — Но я не имею права с ним так поступить. Если он захочет детей, он сам мне об этом скажет. Но пока пусть делает, что хочет.

— Даже если ты будешь воспитывать ребёнка одна?!

— Ну, я не одна, — Алекта пожала плечами. — Вы же с Лайни мне всё время помогаете, хотя вам уже давно пора завести своих собственных детей, — и она даже слегка подмигнула сестре, из-за чего та слегка покраснела.

— Всё равно... Ты ведь даже его фамилию дала Риксе... Ты же не стала записывать сына, как Синклейр!

— Ты предлагаешь мне записать в метрическую книгу неправду? — Алекта даже как-то не ожидала, что тут могут быть какие-то вопросы. — Да и потом, Рикса Ланкастер — хорошо звучит.

— Представляю, как он обалдеет, когда узнает, — Имара недовольно покачала головой. — Всё равно я тебя не понимаю!.. — в каком-то смысле она даже была немного расстроена — она-то думала, что вот сегодня как раз отличный повод Пэйну всё рассказать!..

Но её сестра решила пойти на какой-то непонятный принцип... и ради чего?!..

Алекта снисходительно улыбнулась. Поцеловав Риксу в голову, она посмотрела на сестру мягким взглядом и тихо ответила:

— Ты должна понимать, что любовь — это прежде всего уважение свободы любимого человека.

Потом немного подумала и добавила:

— И пока он сам не решит остаться рядом со мной, я не вправе требовать этого от него — даже если у нас теперь есть ребёнок. Мне не нужны его угрызения совести и потухшие глаза. Я не хочу вмешиваться в его образ жизни. Он же Воин, Имара. А такие мужчины никогда не сидят на месте. Ему нужны битвы и свободные руки. Он не сможет сидеть всё время на одном месте. Заставь я его это сделать, и в результате рано или поздно я его потеряю навсегда. А так — пусть будет свободен, пока ему это нужно. Он же ведь не спросил, чей это ребёнок... Значит, он в принципе боялся услышать какой бы то ни было ответ, потому что сейчас в этом вопросе для него нет приемлемого варианта... Поэтому пока пусть будет так, как есть. Двери моего дома и так для него всегда открыты, и он это знает. Мне этого достаточно... Я подожду его здесь...

— Даже если тебе придётся ждать его всю жизнь?!.. А если ты не дождёшься?! — Имара посмотрела на сестру даже не с грустью — с неподдельным ужасом в глазах.

Она как-то никогда не думала, что любовь может быть настолько всепрощающей.

На что Алекта, продолжая снисходительно улыбаться, тихо ответила спокойным голосом самодостаточной женщины:

— Тогда я успокоюсь на том, что у меня есть мой сыночек. Пойдём лучше домой, Рикса замёрз и есть хочет. Да и там глинтвейн уже, наверное, настоялся.

2024

Вместо послесловия...

Данный рассказ возник, как случайная история, зародившаяся где-то в глубине нейросети Шедеврум в рамках моей тамошней серии Blue Rage (к сожалению, ссылка не даёт возможность посмотреть арты в хронологическом порядке, ранжируя их по популярности). Пока генерировала арты один за другим, мысли внезапно пришли к истории о неком эльфе-воине по имени Пэйн Ланкастер, которому этот рассказ и посвящаю (привет, дорогой!). У нейросетей пока есть недостаток: они не воспроизводят персонажей (особенно лицо) на постоянной основе. Но есть некое сохранение стиля, позволяющее воспринимать ряд генераций всё-таки как связанную историю.

В качестве иллюстраций выше приведена только часть картинок серии Blue Rage, в той серии было гораздо больше интересных артов, поэтому самое лучшее из невошедшего я собрала в отдельную галерею в промптзоне НеРеалий — посмотреть можно здесь. Кстати, часть артов была дополнительно сгенерирована в ходе написания данного рассказа и на моём канале в Шедевруме они ныне не представлены.